Неточные совпадения
Стародум. Оно и должно быть залогом благосостояния государства. Мы видим все несчастные следствия дурного воспитания. Ну, что для отечества может выйти из Митрофанушки, за которого невежды-родители платят еще и
деньги невеждам-учителям? Сколько дворян-отцов, которые нравственное воспитание сынка своего поручают своему
рабу крепостному! Лет через пятнадцать и выходят вместо одного
раба двое, старый дядька да молодой барин.
Мы друг друга скоро поняли и сделались приятелями, потому что я к дружбе неспособен: из двух друзей всегда один
раб другого, хотя часто ни один из них в этом себе не признается;
рабом я быть не могу, а повелевать в этом случае — труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать; да притом у меня есть лакеи и
деньги!
— Ага, — оживленно воскликнул Бердников. — Да, да, она скупа, она жадная! В делах она — палач. Умная. Грубейший мужицкий ум, наряженный в книжные одежки. Мне — она — враг, — сказал он в три удара, трижды шлепнув ладонью по своему колену. — Росту промышленности русской — тоже враг. Варягов зовет — понимаете? Продает англичанам огромное дело. Ростовщица. У нее в Москве подручный есть, какой-то хлыст или скопец, дисконтом векселей занимается на ее
деньги, хитрейший грабитель!
Раб ее, сукин сын…
Здесь я брал все время у него
деньги под векселя и залоги, и он извивался передо мною как
раб, и вдруг вчера я узнаю от него в первый раз, что я — уголовный преступник.
— Дура, да разве
деньги держат дома?! — обругала Хиония Алексеевна свою верную
рабу.
Услышит, где
раб стонет, — он его вызволит: либо совсем на волю выкупит, либо сердца начальников
деньгами умилостивит, заступу для
раба найдет.
Однако сын не сын управительский, а надели
рабу божьему на ноги колодки, посадили в темную, да на другой день к допросу: «Куда
деньги девал, что прежде воровал?» Как ни бились, — одних волос отец две головы вытаскал, — однако не признался: стоит как деревянный, слова не молвит. Только когда помянули Парашку — побледнел и затрясся весь, да и говорит отцу...
Миропа Дмитриевна, прямо принявшая эти слова на свой счет, очень недолго посидела и ушла, дав себе слово больше не заходить к своим постояльцам и за их грубый прием требовать с них квартирные
деньги вперед; но демон любопытства, терзавший Миропу Дмитриевну более, чем кого-либо, не дал ей покою, и она строго приказала двум своим крепостным
рабам, горничной Агаше и кухарке Семеновне, разузнать, кто же будет готовить кушанье и прислуживать Рыжовым.
— А после того, как его из акцизных увольнили, в Саратове у тещи живет. Теперь только зубами и кормится. Ежели у которого человека заболит зуб, то и идут к нему, помогает… Тамошних саратовских на дому у себя пользует, а ежели которые из других городов, то по телеграфу. Пошлите ему, ваше превосходительство, депешу, что так, мол, вот и так… у
раба божьего Алексия зубы болят, прошу выпользовать. А
деньги за лечение почтой пошлете.
В маленьком хозяйстве Дуни и отца ее было в ту пору очень мало
денег; но
деньги эти, до последней копейки, пошли, однако ж, на панихиду за упокой души
рабы божией Анны, — и каждый год потом, в тот самый день, сосновские прихожане могли видеть, как дедушка Кондратий и его дочка ставили перед образом тонкую восковую свечу, крестились и произносили молитву, в которой часто поминалось имя доброй тетушки Анны.
Но самый центр был — конская ярмарка. Любители и коннозаводчики, десятки ремонтеров приезжали из всех гвардейских и армейских полков на эту ярмарку и безумно сорили
деньгами. Все перемешалось, перепуталось: от крепостников до крепостных
рабов, от артистов и музыкантов до сотен калек-нищих, слепых певцов и лирников. И все это наживало и по-своему богатело.
Глумов (вынимая
деньги). Примите пятнадцать рублей от
раба Егорья.
Так и с нашими акционерами: наживают
деньги правдами и неправдами десятки лет, крепятся, скалдырничают, а тут подвернулся Егор Фомич — благоразумный
раб и распоясался.
— Талант — древняя денежная единица; в евангелии рассказывается о
рабе, который закопал в землю
деньги, оставленные ему господином во время его отсутствия; по возвращении хозяина
раб выкопал
деньги и возвратил их полностью; другой
раб пустил оставленные
деньги в оборот и вернул их с процентами.
— Оставьте ссоры; тяжел камень, весок и песок, но гнев глупца тяжелее их обоих. Отец ваш был, очевидно, мудрый и справедливый человек, и свою волю он высказал в своем завещании так же ясно, как будто бы это совершилось при сотне свидетелей. Неужели сразу не догадались вы, несчастные крикуны, что старшему брату он оставил все
деньги, среднему — весь скот и всех
рабов, а младшему — дом и пашню. Идите же с миром и не враждуйте больше.
— На! Жри… — крикнул он, дрожа от возбуждения, острой жалости и ненависти к этому жадному
рабу. И, бросив
деньги, он почувствовал себя героем.
— Разумеется, есть цель, — сказал я, — но я не сумею объяснить — какая. Больше ничего, что с
деньгами я стану и для вас другим человеком, а не
рабом.
Иннокентий. Вон у тебя,
раба божья, сколько серебряных денег-то!
Бригадирша. Вить вот, Игнатий Андреевич, ты меня часто ругаешь, что я то и дело
деньги да
деньги считаю. Как же это? Сам Господь волоски наши считать изволит, а мы,
рабы его, мы и
деньги считать ленимся, —
деньги, которые так редки, что целый парик изочтенных волосов насилу алтын за тридцать достать можно.
Иван. За тридцать серебреников продал Иуда нашего спасителя; а это еще золото. Нет, барин, я не такой человек; хотя я
раб, а не решусь от вас взять
денег за такую услугу.
Но в минуту такого глухого отчаяния людей озаряют иногда неожиданно счастливые мысли: верный
раб Савелий вспомнил про верного
раба Мишку — вот у кого должны быть
деньги.
Пожалел верный
раб Мишка миллионного наследника за его простоту и еще дал
денег, но это уж было в последний раз: у самого Мишки ничего не оставалось.
Турунтаев. Вы в военную! Через полгода офицер, дворянин, значит; вы грамотей, так, пожалуй, казначеем сделают; послужите, роту дадут; наживите
денег да крестьян купите — свои
рабы будут. Вы ведь не из дворян, так это вам лестно.
Его учитель чистый был француз,
Marquis de Tess. Педант полузабавный,
Имел он длинный нос и тонкий вкус
И потому брал
деньги преисправно.
Покорный
раб губернских дам и муз,
Он сочинял сонеты, хоть порою
По часу бился с рифмою одною;
Но каламбуров полный лексикон,
Как талисман, носил в карманах он,
И, быв уверен в дамской благодати,
Не размышлял, чтó кстати, чтó не кстати.
Евгения Николаевна(сбираясь уходить, говорит Бургмейеру скороговоркой). Если вы только, друг мой, вздумаете вдруг уехать за границу, то Клеопаша, вероятно, не поедет с вами; но меня вы возьмите, я
рабой, служанкой, но желаю быть при вас.
Денег моих я тоже не возьму!.. (Кладет
деньги на стол.) Они больше, чем когда-либо, должны теперь оставаться у вас!.. (Уходит в одну из дверей.)
Не принимая письма, встала Манефа перед иконами и со всеми бывшими в келье стала творить семипоклонный нача́л за упокой новопреставленной
рабы Божией девицы Евдокии. И когда кончила обряд, взяла у Семена Петровича письмо, прочитала его, переглядела на свет вложенные
деньги и, кивнув головой саратовскому приказчику, молвила.
На Казанскую в Манефиной обители матери и белицы часы отстояли и пошли в келарню за трапезу. Петр Степаныч тоже в келарню зашел и, подав Виринее сколько-то
денег, попросил ее, чтоб всех обительских медом сыченым или ренским вином «учредили» и чтоб приняли то за здравие
раба Божия Прокофья.
— Прошу вас, матушка, соборне канон за единоумершего по новопреставленном
рабе Божием Георгии отпеть, — сказала Марья Гавриловна. — И в сенаник извольте записать его и трапезу на мой счет заупокойную по душе его поставьте. Все, матушка, как следует исправьте, а потом, хоть завтра, что ли, дам я вам
денег на раздачу, чтоб год его поминали. Уж вы потрудитесь, раздайте, как кому заблагорассудите.
Шишкина так и подмывало схватиться с места и сказать ему: «Ан, нет, мол, есть же! есть!» и показать в подтверждение полученное им письмо и
деньги и для окончательной убедительности признаться, что сам он член тайного общества и что, стало быть, русские не совсем уж круглые дураки и презренные
рабы, какими изволит изображать их господин Свитка. Однако же попридержал на время свою прыть «под страхом неминуемой ответственности».
— И пойду… Пойдем, Мишутка! Суди нас бог! Не могу я помышлять о сне, когда я знаю, что моя жена
раба… Но Грохольский не виноват… Мой товар, его
деньги… Вольному воля, спасенному рай…
За то, что я верный
раб, я крепостной слуга, не наемщик скаредный, не за
деньги тебе служил, а за побои, потому что я правду говорил, и говорил я тебе, что я тебя переживу, и я тебя пережил, пережил, и я на суд с тобой стану, и ты мне поклонишься и скажешь: «прости меня, Сид», и я тебя тогда прощу, потому что я верный
раб, а не наемщик, а теперь ты лежи, когда тебя бог убил, лежи и слушай.
Он
раб своей собственности и
денег,
раб воли к обогащению,
раб буржуазного общественного мнения,
раб социальных положений, он
раб тех
рабов, которых эксплуатирует и которых боится.
Ермий всех своих
рабов отпустил на волю, а все прочее «богатство многосущное» продал и
деньги разделил между нуждавшимися бедными людьми.
— Пять тыщ в приданое отвалила, а меня тряпками пичкает, нет чтобы о своей верной
рабе позаботиться, на ветер
деньги швыряет… Исполат графу Станиславу Владиславовичу, что чистит ее, урода кривобокого, — злобствовала молодая девушка.
Тогда заимодавцы привели
рабов и велели им при себе же взять все, что было в доме у Фалалея, и вынести на базар, а семью его из обобранного дома выгнали и самый дом заперли большим замком и ключ отдали известному в Аскалоне доимщику Тивуртию, с тем, чтобы он этот дом продал и вырученные
деньги поделил между всеми, кому Фалалей должен.